Но, милый друг, ведь законы нарушаются каждодневно. У тебя же самого недавно украли через открытое окно новый костюм, чуть ли не с плеч сняли.
— Это другое дело, я был, так сказать, в праздничном настроении, и окно осталось открыто.
— И ты считаешь, что весь народ, скажем, десять, пятьдесят, даже сто миллионов человек не могут прийти в праздничное настроение? А? Ты забываешь о психологии масс.
— А ты думаешь, весь народ — эти твои пятьдесят, сто или тысяча миллионов заберутся в окошко к другим пятидесяти, тысяче или биллиону, которые спят в праздничном настроении?—спросил Силламяэ.
-г- А почему бы нет? — ответил Исайя.— Один миллион спит себе в праздничном настроении, а другой в таком же настроении влезает в окошко и учреждает социализм или коммунизм.
— Проще всего — анархизм, — заметил Силламяэ.
— Почему же анархизм? — серьезно спросил Исаяя.
— А как же не анархизм, если миллиарды влезают к другим миллиардам в окошко и крадут у них штаны, так что даже кое-кто из сотрудников «Друга народа» вынужден явиться в редакцию с голыми ляжками.
— Разреши два замечания, дорогой коллега! — возразил Исайя.— Во-первых, первый миллиард уже давным-давно отнял у второго миллиарда не только штаны и сапоги, но и пиджак, поэтому теперь имеет по нескольку пар штанов и сапог, по нескольку пиджаков. Во-вторых, прошу не переходить на личности, так как я ни у кого никогда не брал ни штанов, ни пиджака.
— Я тоже не брал,— ответил Силламяэ,— но почему ты хочешь мне посадить на шею свои миллионы?
— Я вовсе не хотел!— запротестовал Исайя.
— Как не хотел? — спросил Силламяэ.— Если твои десятки и тысячи миллионов начнут, как ты говоришь, конфискацию, думаешь — они оставят меня или тебя в стороне? Неужели ты и /в самом деле веришь, что если до сих пор верхние десять тысяч делили блага несправедливо, брали себе, скажем, по десять пар штанов или десять пиджаков и многие должны "были поэтому ходить совсем без штанов и в одной рубашке,— неужели ты в глубине души действительно веришь, что твои десятки и сотни миллионов, которые проведут экспроприацию, будут распределять блага более справедливо?
—