Но отцовские предостережения оказали действие прямо противоположное желаемому. Если Кристи в последние дни ломала голову над тем, как бы поскорее отправиться в Америку, то теперь у нее вдруг совсем пропала охота туда ехать. В глубине души она уже простила Индреку историю со шрамом и хотела только одного: остаться здесь, где и он и другие воодушевлены революцией и свободой.
Когда потребовались люди, которым можно было бы отдать на хранение деньги революционеров, то именно Кристи посоветовала доверить их также и Индреку: у него есть знакомства в полиции, поэтому в глазах шпиков он вне подозрений. Но Индрек и слышать не хотел о том, чтобы стать казначеем подпольщиков: это налагало на него определенные обязанности, лишало свободы передвижения. Кристи же, напротив, желала, чтобы Индрек непременно согласился, так как для нее этот вопрос стал делом чести и
достоинства,
— Но ведь кто-то должен этим заниматься, это святая обязанность каждого,— говорила она Индреку.— К тому же, я вас рекомендовала, уже ради меня вы должны согласиться. И знаете, если вы согласитесь, я вам открою большой секрет. Открою два больших секрета, только согласитесь!
— Неужели для вас это так важно? — спросил Индрек.
— Мне бы так этого хотелось! — ответила Кристи.
— Ну хорошо,— сказал Индрек,— тогда я сделаю это ради вас.
По мнению Кристи, Индрек сказал это так хорошо, так чудесно, что она невольно улыбнулась, хотя у самой слезы навертывались на глаза. Она их вытирала, вытирала, а они все набегали.
— Ну теперь все хорошо, все! — произнесла Кристи словно про себя, когда ей удалось справиться со слезами.
— Я вас не совсем понимаю,— промолвил Индрек.— Вас действительно как будто что-то тяготит. Неужели вы все еще не можете забыть этого, знаете? .— Индрек не договорил.
— Да, и это и другое тоже,— ответила Кристи.—Я подумала так: если вы согласитесь, значит, тогда это были только ваши свободные мысли, а если не согласитесь — значит, это было что-то плохое. А вы согласи ;;ись, стало быть, тогда это была просто свободная мысль, вроде того, например, что чей-то отец может оказаться шпиком. Правда ведь?
Ипдрек немного подумал, что ответить, затем сказал:
— Совершенно верно!