— У этого парня, когда он ноги потерял, голова слаба стала не только против водки.
И все же неустанное бормотанье слабоумного солдата действовало на Индрека как-то успокаивающе, Оно порождало в нем ощущение некоей великой неизбежности, перед которой ты должен волей-неволей смириться, если хочешь жить. Уж если нет никакого выхода, так не лучше ли покориться с радостью, че.ч уныло понурив голову? Ведь легче петь, подобно той девушке там, в сырой мгле, чем перекатывать в мозгу тоскливые мысли. Миг радости стоит больше, чем вечность печали.
Но если бы явился некто, кто был бы в силах вернуть солдату ноги, чтобы его голова снова могла выносить водку,— рассуждал бы этот солдат обо все..: так, как говорит сейчас? А если бы случилось новое несчастье, и он лишился бы и рук, и был бы как червь на этой земле, беспомощнее червя,— каков был бы тогда его взгляд на мир? Можно ли путями горя л страданий снова вернуть человека в Эдем? Быть может, для достижения великого покоя, великого счастья достаточно того — Индрек где-то читал об этом,- чтобы все многообразие форм свелось к изначально:! форме — шару, сфере? Такими движутся в бесконечности Вселенной мириады небесных тел, такой жг) стремится стать каждая слезинка, каждая капля дождя. Может быть, это и есть первообраз той велико;-, неизбежности, того высшего умиротворения, того абсолютного счастья, о котором все мечтают и говорят? Солдат потерял ноги и стал круглее и счастливее, есл; потеряет и руки, станет еще круглее, еще ближе к счастью, а если пропадет и голова — это и будет высшее счастье.