Глава XX   В эти дни рабочие, возвращаясь с заводов домой, стали тайком приносить с собою самодельное оружие.

дза раза провалились на экзаменах в университет, текуго блестящую подготовку получили у Мауруса. Это там, наверно, вас научили за чужой счет тешить С";ое жалостливое буржуйское сердце. Но революция и подлинный революционер не Знает жалости! Для него существует в мире лишь одно — победа революции. Ей в жертву надо принести все — отца и мать, братьев и сестер, родных и знакомых, себя самого, а если нужно— то и весь народ! Для настоящего революционера все, кроме революции,— только средство!

   Понимаю,— ответил Индрек,—- но я подымал, что солдат — тоже человек, и...

   Человек, человек! — раздраженно крикнул Крез.— Какое дело революции до человека! Революция знает лишь революционера и его врагов, а между ними — заряженное оружие, прикладом к революционеру, дулом — к врагу. Вот так! — И Крез сунул дуло револьвера прямо к самому носу Индрека, так чте тот невольно откинул голову назад, чтобы избежать удара.

   Запомните,— продолжал Крез немного погодя;— человек для революции — только материал и поэтому вообще в счет не идет. Ведь там, где человек, там вскоре заходит речь и о правде и справедливости, а раз они появились — революции крышка. Я еще раз говорю с вами как с товарищем, а если это не поможет, между нами не останется ничего, кроме свинца и динамита.

Индрек мог бы в свое оправдание рассказать о том, как солдат поклялся никогда не поднимать оружия против родных, близких, друзей и знакомых своего благодетеля и как он хотел повлиять и на своих товарищей в том же направлении. Короче говоря. Индрек мог бы попытаться объяснить, что его поступок имел прямой целью помочь нести революцию в войска, создать дружеские связи в стане врага, чтобы закрепить победу революции. Но все это пришло ему в голову только тогда, когда он уже сидел за столом у «собачьей хозяйки» и собирался подкрепиться. На сердце у него было тяжело и настроение — ниже нуля. Только утоляя голод, он немного приободрился и ему вспомнилось, как он несколько месяцев назад сидел здесь же, с кровавым рубцом от казацкой нагайки на шее. Этот след от нагайки был его первой заслугой нг тернистом пути революционной борьбы. А сегодня у него было такое чувство, будто он потерял все. Его подавленное настроение сразу заметила и хозяйка, и даже ее неизменный спутник—страдающий одышкой пес, который попытался утешить гостя тем, что, втянув язык и перестав пыхтеть, положил морду Индреку на ногу. Но через каждые несколько минут он разевал пасть н его розовый язык снова свисал набок, ритмично подрагивая. Освободившись на минуту, хозяйка тоже присела около Индрека.

 

689

  

Оглавление