гастрелять одряхлевшее животное, причем так, чтобы око не почувствовало ни страданий, ни боли. И сейчас Индреку показалось: что годилось для состаревшего-ся животного, то годилось бы и для старого человека. Старику помещику было бы, наверное, легче умереть, чем прислуживать этим чужим людям.
— На, выпей и ты,— приказал человек в генеральском мундире и сунул старику наполненный стакан.
— Кет, благодарю,— отказался тот.
— Угощают — так пей! — рявкнул человек в мундире — у него глаза уже блестели от водки.
Старый господин стоял с высокомерным и равнодушным видом, как будто хотел сказать, что в этом доме никто не имеет права угощать, кроме него самого.
— Слушать команду, генерал приказывает! —заорал человек в мундире на своем солдатском русском языке.— Я теперь генерал, я в мундире! —Он вылез из-за стола и угрожающе шагнул к старику.
— В и делайт что вам угодно, я не выпивайт,— спокойно и твердо произнес старый барин.
— Оставь, товарищ! —- вмешался Мейгас, но наэто едва ли обратили бы внимание, если б дело не разрешилось иначе: из внутренних комнат вдруг потянуло дымом, а во дворе засветился в сумерках отблеск огня. Свои ли люди подожгли что-то в доме или другие, проникшие в комнаты с черного хода,— этот вопрос, видимо, никого сейчас не занимал. Началась суматоха и беготня. Все вскочили из-за стола, кто-то не то умышленно, не то нечаянно опрокинул его вместе со всем, что там стояло. На пол полетели ножи и вилки, стаканы и тарелки, бутылки и закуски. Единственным, кто сохранял прежнее спокойствие и самообладание, был старый барин, маячивший на своих длинных, тонких ногах. О нем, очевидно, все забыли. Он посмотрел на отсвет огня во дворе, на дым, все гуще ползший по дому, и хотел двинуться к двери. В эту минуту из внутренних комнат опять появились те же люди —- одни в пальто, другие в дорогих шубах. Кое-кому новая одежда была чуть ли не до пят.
— Вы поедете с нами,— приказал старому барину человек в мундире.— Одевайтесь.
Индрек побежал разыскивать Мейгаса и, нагая его, закричал:
— Товарищ, да что же это такое? Зачем тащить с собой этого увечного старика?
— Они не слушают меня, я тут ничего не могу поделать,— ответил Мейгас.— Как раз сейчас мне заявили, что я не гожусь в вожаки. Все летит к черту. Время идет, а мы делаем одни только глупости.
— Если вы повезете с собой этого больного стари