ка, я дальше не поеду,— проговорил Индрек.
— Поступайте как знаете,;— ответил Мейгас.
В этот же миг ватага людей высыпала из дома, спасаясь от огня,— пожар уже разгорался в полную силу. Они тащили с собой старика помещика, одетого в полушубок, крытый сукном, и обутого в высокие валенки. Так как он не мог идти достаточно быстро, его приходилось почти нести на руках. Вокруг стояла толпа народу, как видно, мызных батраков и слуг, но среди них не нашлось никого, кто бы отважился или захотел помешать действиям вооруженных людей. Старика посадили в коляску.
— И зачем только они это делают? — спросил Индрек, словно обращаясь к самому себе.
— Берут заложником, говорят,— произнес Мейгас.— Какое лее это, мол, восстание, если заложников нет.
В это время к ним подошел человек в генеральском мундире и обратился к Мейгасу:
— Товарищ, все готово, поехали дальше?
— Если вы не оставите этого больного старина, я с вами не поеду,'—вызывающе бросил Индрек.
— А-а, стало быть, дезертир, предатель, шпик? — грубо крикнул человек в мундире; казалось, этот мундир, а может быть, выпитая за столом водка выявляли в нем совсем новые черты.— А ты знаешь, какая со шпиком и предателем расплата? — Он мигом выхватил из кармана револьвер, сунул его Индреку под нос и приказал:
— Марш с нами! Или застрелю на месте!
— Брось свои штуки и спрячь револьвер, он ~ля другого дела понадобится,— сказал Мейгас.
— Никакие это не штуки,— вскипел тот.— А впрочем, пусть катится ко всем чертям, но старика все равно заберем! — крикнул он и зашагал к своим.
— Значит, вы не едете? — спросил Мейгас.
— Нет,— твердо ответил Индрек.— Так это теряет всякий смысл.