Мать умолкла. Индрек тоже не произнес ни слова, как бы собирая все свои силы, чтобы совершить то, что иначе могло бы остаться невыполненным. Лишь когда он смог подложить правую руку под подушку матери и приподнять ей голову, держа в левой руке приготовленный порошок, он проговорил:
— Ну, мама...
— Во имя Христово, сынок,— ответила Варгамяэ Мари и приняла из рук Индрека лекарство.