Так они объехали еще несколько лавок, и всякий раз в кармане у Креза прибавлялось две-три хрустящие бумажки. Только последний торговец категорически отказался — не дал ничего. Хотя Крез и разыграл свой обычный номер с револьвером, на коммерсанта это не произвело ни малейшего впечатления.
— Ну ладно,— произнес Крез угрожающим тоном, поднимаясь.— Я сообщу о вас моей партии, уж она найдет способ...
— Очень хорошо,— ответил торговец.— Я в таких делах уже имею опыт. С полицией по этому поводу всегда много возни. Если сумеете заставить и если мне это будет с какой-то стороны выгодно, тогда я уплачу. Но сейчас, по-моему, полиция сильнее вас.
— Вы, значит, угрожаете полицией? — резко спросил Крез.
— Да нет, зачем же,— улыбнулся торговец.— Невыгодно быть игрушкой между вами и ею. Я плачу только тогда, когда нет другого выхода, и помалкиваю об этом. Если полиция сильнее — плачу полиции, возьмете верх вы — буду платить вам. Просто, не правда ли? Коммерция есть коммерция, я занимаюсь только коммерцией, а ье политикой. Моя свобода там, где налоги пониже, а процент на капитал повыше, остальное меня не интересует. Так что расстанемся друзьями, а когда прижмете полицию к стенке, приходите снова, вот как я считаю.
— Полиция вас не защитит против нас,— проговорил Крез.— Где была полиция, когда громили лавки?
— Верно,— согласился торговец.— Но вас тоже нигде видно не было. Взломы, грабежи были частным делом. У моего приятеля ограбили магазин дочиста, там было много товара, купленного за мои деньги, так что я уже уплатил в кассу революции и свободы довольно-таки кругленькую сумму.
— Вы, значит, единственный...— начал Крез.
-— Полиция твердит мне это годами,— с улыбкой перебил его коммерсант. Так они и ушли.
— Этому черносотенцу надо бы показать красный цвет,— бросил Крез Индреку, когда они сели в пролетку.
По-видимому, последний разговор несколько испортил Крезу настроение. Он вдруг заявил, что ему необходимо куда-то съездить, по какому-то вгжнэму делу, о котором он чуть не забыл. Поэтому он остановил извозчика и высадил Индрека.
—